Разбирали сирот по семьям, что детей, что старух со стариками – всех определили. Никого не бросили. Помогли потери близких и родных пережить, обогрели души замёрзшие добротой и лаской. Пожилым – словом добрым да уважением. Поначалу-то тяжело новеньким пришлось, многого пугались. Боялись людей меднокожих, зверей невиданных да чудов лесных. Потом привыкли. Оттаяли. Дело и детям нашлось, и старикам. Молодёжь по лесу бродит, грибы-ягоды да орехи собирает. Старики – что посильно. Кто ложки режет да прочие нужные вещи, кто оружие поправляет – перебирает кольчуги поизносившиеся, стрелы насаживает, оперяет. Их много нужно. Никогда в достатке не бывает, сколь ни наделай. Старухи с меньшими тетёшкаются, собрали грудничков да тех, кто ходить ещё не может, в единой большой избе, и бабки за ними ухаживают, а матери на работах общинных не отвлекаются. Прибежит такая, грудь достанет, накормит дитятко. Коли молока у иной недостаёт, товарки помогут. Не жалко. Род один. Племя одно. Чего делить? Нечего. Князья, конечно, жалеют, что такое случилось на родине, только что уж тут? Ждали-то мастеров, мужчин крепких с жёнами, а вышло… Но это дело святое. Никто не ропщет. Тем более что от всех толк есть. И немалый.