— Здесь только матка Штерна! — тихо предупредила девушка. — Макет планировки, вооружение и основные коммуникации. Это лично мое. Больше ничем помочь не можем. Иди, офицер. Удачи. Останься живым.
— И это твоя работа, — безжалостно сказал Буревой.
Экипаж проигнорировал непосредственное начальство с удивительным единодушием, и офицер замолчал. Дисколет мягко вильнул, поднырнул под обрывок металла и аккуратно подкатился к шторе ремзоны. Ни выпускающих, ни механиков пока не было видно — что им делать в безвоздушном пространстве? Разве что ставить аварийные перепонки. Но этой работы хватало с избытком по всей матке.
— Вообще да, достаточно робота! — поморщился генерал. — Но считается, что он уязвим в боевых условиях, и еще надо чем‑то поощрять единомышленников, на кормление ставить… стоп. Он что, младший лейтенант? Клондайк брал какой‑то младший лейтенант?!
— Ох, добже! — обрадовалась она. — Тако ж хотела обжаловаться! Не есть приличен жечи драгие панелки!
— Работают! — пожал плечами майор. — Не нам же с пылесосами ходить! Руководство мы грохнули сгоряча — а что они в погонах? Некогда было знакомиться! Ну и… а остальные работают. Как‑то договорились между собой, мы не вникали.