Те, кто пришел вместе со мной, удивлялись. Их никто не трогал сверх необходимого, все побои и издевательства сыпались на меня. Самые подлые из них вели себя так же, как старослужащие, но большей частью мне сочувствовали.
Беседы на троих у нас не получилось. Докурив, мы с Элеонорой бросили окурки в горлышко бутылки.
Я потер лоб рукой. Ко всему прочему, теперь я еще и убийца. Убил милиционера.
Папа на несколько секунд задумался, попутно опустошив бутылку.
— Технически — да. — Тон Элеоноры оставался невозмутимым. — Но вы еще можете успеть расписаться.
Не знаю, что творилось со мной. Все эти слова просто лились изо рта без всякого участия мозга. Может, подсознательно я и хотел оттолкнуть ее от себя?