Я посмотрел на нее и увидел прежнюю Машу, чье сердце было мне открыто.
Она задумалась, посмотрела в окно, отхлебнула чай.
Повисло неловкое молчание. Мы снова сидели на диване. Я глядел в пол, а Маша — в окно.
Все, что я мог — это обнять ее крепче. Взгляд ее глаз потух. Голова опустилась.
— Дима, ты когда за ум возьмешься? — начала она привычный монолог. — Ты понимаешь, что ты уже не ребенок? Это уже жизнь! Я десять лет с тобой бьюсь, а ты… Вот не дай бог в институт не поступишь, в армию тебя загребут — и все! Куда ты потом? Сантехником работать будешь? Стоило ради этого учиться столько времени!
— Тот милиционер… Он из-за него приходил, да? Из-за Брика?