— Дима? Проснулся? — подал голос отец, сидящий тут же, в сопровождении своей неизменной бутылки пива.
— А ты делаешь успехи! Я ведь ни разу не говорил тебе об этом.
К этому моменту я уже перестал стыдиться. Брик не выглядел дурачком, задающим глупые вопросы. Я смотрел на него с удивлением.
Второй год омрачился печальным известием. Элеонора написала мне письмо, исполненное поистине шекспировского трагизма. Она случайно встретила Машу с дочерью и «каким-то хреном в очках! Очки надел, будто знал, что я ему шары выколупаю!» Выяснилось, что Маша выходит замуж. Как я понял, Элеонора не стала вдаваться в долгие разговоры, а устроила скандал и убежала, возможно, закатив собеседникам пару оплеух на прощание.
Я огляделся. Да, опять все таращатся. Даже Рыба с Семеном смотрели на меня, как ни странно, без смеха. Я вышел вслед за Петей.
— Да, есть. Люди, с которыми я работаю, проявляют нездоровый интерес к делу. И начали его проявлять до того, как история с убийством вылезла наружу. Почему они хотят поймать Брика, я не знаю, но знаю, что убийство — всего лишь предлог. И у меня возникает вопрос: зачем взрослым людям так сильно понадобился подросток, ранее никогда не фигурировавший ни в каких преступлениях? Почему в крошечном отделе собралось столько сотрудников из города? Сдается мне, что к правосудию эта ситуация не имеет почти никакого отношения. И третья причина: я верю тебе. Верю, что Брик готов понести ответственность, когда придет время.