Был лишь Атцлан, вечный город, на улицах которого танцевали. Что за праздник сегодня? Великий. Разве не о том бьют барабаны? Разве не слышит Кохэн голоса дудок? И струны, перебивая друг друга, спешат сказать: смотри.
И ладони обожженные ноют. И сжигает стыд, заставляя кусать губы.
Черной, как воды проклятого озера, окружавшего истинный Атцлан. Тяжелой.
— Уверен. Если не я… слушай, а тебя не пугает, что я… что нас двое?
Только молоточек в пальцах паучьих крутанулся, выказывая, что вовсе не так уж спокоен доктор.
И непременная сумочка-клатч, чтобы было чем руки занять.