— Только, девочка… не все сказки заканчиваются хорошо…
— Вам видней, — дамочка с папильотками оскорбилась. — Я лишь говорю…
Именно сейчас Мэйнфорд почувствовал себя виноватым.
— Не смотри на меня с жалостью. Я ее не стою… я ведь… я могла остановить его, но казалось, что если уподоблюсь, то… я буду достойна своего мужа. Во всем.
На сей раз — алый, как свежий лак на ногтях директрисы, той самой, которая успела убраться до чумы.
И кажется, кто-то кричал, но крики тонули в птичьих всполошенных голосах. Черно-белая картинка с водой, землей и краном, с которого сняли тело-рыбину. С единственным ярким пятном.