…на крыше дома Вельмы, который перестал существовать, жил луг. И да, клевер там тоже имелся, пусть и не красный, но белый и розовый. Она помнит. И желтые гроздья люцерны, которая вызревала к середине лета.
И тот целитель со славным именем Тео, тоже белым был. Нехарактерный такой окрасец… ахромия.
Этот отец здоров и благополучен. И ему плевать на Тельму, иначе нашел бы ее еще там, в приюте. А он просто вычеркнул ее из своей жизни, а теперь полагает, будто она должна испытывать к нему благодарность.
Мэйнфорд мысленно вздохнул: на любимую тему сестрица могла говорить часами.
Как-нибудь… он и вправду не боится смерти. Главное, успеть добраться до ублюдка, который убил Сандру. Кохэн доберется.
Чуть раньше — в благородство. Еще раньше — в любовь и привязанность. Игру он понимает. И ценит. И правилам следовать готов, не из порядочности, но потому, что игра, лишенная правил, теряет смысл. А если нет смысла играть, то жизнь зачем?