— Добрая, значит, — сказал инор Шварц с непонятной интонацией. Непонятной, но очень неприятной.
— Пока я сняла только один золотой, — ответила я.
— Ты говорил, что нужно будет вернуть, — внешне спокойно ответила я и попыталась закрыть дверь.
Голос иноры Эберхардт дрожал, но она изо всех сил старалась говорить спокойно.
— Я в любом случае мог дать тебе слово, что никому ничего не расскажу.
— В кармане ее платья была найдена записка, которую инорита Аккерман начала писать, но не закончила. — Он дождался моего вопросительно-заинтересованного взгляда и продолжил: — Там было лишь начало фразы: «В случае моей смерти…» У вас есть предположения, чего она боялась?