— У троллей голова чугунная? — усмехнулась я. — Охотно верю. Но не понимаю другого: у тебя теперь новая работа, чистый фартук… с чего бы это Князь решил тебя пощадить?
Мы уставились на нее все одновременно, и, судя по раздавшему дружному вздоху, не только мне вдруг показалось, что над артефактом сгустилось и тут же пропало крохотное темное облачко, в котором промелькнул злорадно оскаленный череп.
— И ты отдаешь себе отчет, что это на всю жизнь? — снова спросил отец, пытливо заглядывая мне в лицо.
— «Сплюнь всяк, сюда входящий»? — обалдело прочитал Ишад.
Мессир с неудовольствием повернулся к Васильку, который не успел стереть с лица растерянно-обиженное выражение.
У меня во второй раз за последние дни вся жизнь пролетела перед глазами.