— Она не для приманки. Я выбрал ее по другой причине.
Неохотно отложив карты, я поднялась и расправила крылья.
Особенно возмущало, что эти гаденыши, отстрелявшись, тут же ныряли под камни, и достать их оттуда не было никакой возможности. На них не действовали окрики, перестала работать уловка с простыней. Они не боялись высовываться перед самым нашим носом, но были настолько проворными, что даже акинарцам не удавалось их поймать. А применять более решительные меры было чревато — при малейшем неосторожном движении с образовавшихся завалов сходила целая лавина, пуская насмарку наши многочасовые усилия. Так что приходилось терпеть, скрежетать зубами и молча проклинать дурацкую затею Мессира.
В глазах демона полыхнули алые искры, а из горла вырвался глухой рык. Рывком поменяв позу, он угрожающе надо мной навис, буравя подозрительным и каким-то требовательным взором. Со свистом разрубивший воздух хвост высек из стены целый сноп желтых искр. Вонзившиеся в подушку когти со скрипом сжались, а покрытое чешуей лицо оказалось так близко, что мои губы опалило тяжелым дыханием…
Вопрос в другом — что я могла предложить древнему демону, который все уже повидал и на собственной шкуре прочувствовал? У него было много женщин. Обычных смертных, которых он наверняка просто выпил досуха, и искушенных в любовных играх демониц, с опытом которых мне пока не сравниться. Он видел жизнь и смерть. Его касалась жадная, любящая чужие эмоции Тьма, и почти дотла сжигал беспощадный Свет. Он уже все пережил. Все перепробовал. Кроме, разве что, одного…
— А давайте попробуем по-другому? — предложил Мартин, когда вся группа принялась с азартом ползать по полу. После чего взял в руки первый попавшийся шарик, демонстративно покрутив его в ладонях. Под крайне заинтересованными взглядами гремлинов с важным видом прошелся туда-сюда, напрочь игнорируя прицельный обстрел, а затем одним легким и грациозным движением закинул точно в центр простыни.