– Ты всегда хотел играть? – с любопытством спрашивает она. – Или это отец пихнул тебя в хоккей?
Закатив глаза, я отхожу в сторону и пропускаю Кэсса и Мэри-Джейн. Кэсс не утруждается даже взглянуть на меня, но когда замечает, с кем я разговариваю, выражение его лица меняется, и он таращится на нас своими голубыми глазами.
Крепко держа Ханну за руку, я веду ее наверх и выпускаю, только когда мы оказываемся в тишине моей спальни.
Гаррет бросает взгляд на дверь в аудиторию.
Она отвечает не сразу, причем с глубоким вздохом.
– Ой-ой-ой, а кто тут ест мою скучнейшую пиццу? Уж не лицемер ли?