Я с неохотой забираюсь с ногами на матрас и сажусь по-турецки.
– Никто не рыдает, дурында. – Я киваю в сторону телевизора, где показывают скучнейший документальный фильм о молоке. – Просто изучаю процесс пастеризации.
Она поднимает светловолосую голову и улыбается мне.
– Что происходит? Кто этот парень? – Он проследил за моим взглядом и теперь тоже наблюдает за Робом.
Впервые, с тех пор как он пришел сюда, на его лице отражается хоть какая-то эмоция – раздражение.
Синди надевает рукавицы и открывает дверцу духовки.