Сквозь толпу ко мне прорвалась порывистая кроха лет четырнадцати. Черные глаза, черные волосы, знакомая улыбка.
— О том, что они весьма успешно плодятся без браков и любви, — ответили мне веско и потребовали: — Евгения, прекратите улыбаться, иначе я решу, что на цветах был настоящий приворот, а не его отголоски.
— Нет, я не хочу вас повторно спасать… от яда болотных.
Делать нечего, я выудила из кармана халата ручку и блокнот и по велению души написала несколько коротких строк. Вручила их старшему Вайзеру, а тот не просматривая — домовому.
— Хотя бы «прости меня, Евгешка»! — незамедлительно выдала я, поняла что сболтнула и покраснела. — А то есть… «Простите, мисс Питт, мою черствость, холодность и забывчивость, я не хотел задеть тонких струн вашей души, и тем более обидеть. Впредь постараюсь быть более внимательным, обходительным и не допускать в отношении вас пренебрежительных слов и поступков». — Выдала все скороговоркой и требовательно вопросила: — Сложно?
— А вот и моя муза! Доброе утро, мисс Питт!