У двери Посольского приказа стоял вчерашний стрелец. Он остановил было Андрея, но тот сказал, что он – вчерашний толмач, подьячего Грамотина человек.
Утром он выспался по самое «не хочу» и направился в царев кабак, знакомое уже место. Рано утром сюда приходят опохмелиться пивом, а к полудню, в обед сюда собирается мастеровой народ. Пьют, но меру знают.
– Я, – отозвался один из воинов. – Стенки из горбыля, тонкие.
– Андрей, садись быстрее, мы и так уже долго стоим.
Но опричники изводили под корень не только бояр, но и их семьи. Поднять оружие на ребенка – нет, никогда! Он еще не настолько очерствел душой, еще сильны моральные устои, заложенные родителями. Да, некоторые опричники участвовали в экзекуциях, пытаясь выслужиться, заработать благосклонность Скуратова, Басманова, а то и самого царя. Но были и садисты, получавшие удовольствие от мучений жертв. Век был жестокий, и к смерти люди относились проще.
И тут, в самый нужный момент, ему немного повезло. В его лавку явился небольшого росточка, но упитанный мужичок. Был он в подряснике, опоясанном веревкой, – то ли монах, то ли священник из храма. Только почему-то без головного убора.