Отказываться Андрею было неудобно. Предложение и в самом деле было заманчивое, не каждому такое делают.
С непривычки Андрей набил на ладонях кровавые мозоли. Гребцы-то уже привычные, кожа у них на ладонях плотная, жесткая, что твоя подошва.
– Меня-то нет, а некоторые сгинули. Добро растащили. И не только бояре, люди видные, но и купцы.
– Ему две лавки от отца достались, а тому от деда; да дом старый с конюшней. И сначала вроде все хорошо шло, а потом кромешники в лавку ворвались и весь товар выгребли. А он только шубы меховые привез, все деньги в них вложил – даже занимал. Лавки заемщику ушли, он теперь там приказчиком на жалованье.
– Ты же немец! – изумился Сафон. От удивления он даже отставил в сторону кружку с пивом. – То есть – как есть чужеземец. Не можно!
Аглая поскучнела. Купчиха же выбрала сукно, поторговалась для приличия и купила.