— Поверь — мои люди сделают все, чтобы ты вошел в этот шатер, — я был очень серьезен. — Но не ради бензина и рабов, а ради того, чтобы Степью владел тот, кто этого достоин. А кто же это, если не ты? И потом — мне хочется мира, мне хочется, чтобы невинная девушка из моей крепости прошла степь от края до края, и никто ее не тронул.
— Лучше сразу подумать о худшем, чем потом оказаться перед фактом и не быть к нему готовым, — витиевато сказал Голд. — Ладно, я так думаю — отбой. Тор — первая смена караула на тебе. Через три часа меня разбудишь.
— Джебе, на тебе тоннель, — сказал я своему ординарцу. — Пройди вперед метров пятьсот, поработаешь там комитетом по встрече наших потенциальных союзников. Если они такие же, как Фрэнк, то наверняка мало что ни с песнями пойдут, предупреди их о том, что этого делать нельзя. Заодно и глянь — по прямой тоннель идет, или там повороты есть. На всякий случай.
— Твоя правда, душа моя, — покаянно вздохнул я. — Завтра с рассветом мне опять степь копытить. Но сегодня остается без изменений — костер, рассказы, осетр и все остальное, что было обещано. А вот завтрашнее совещание — оно накрылось медным тазом, это да. Потому все обсудим сегодня. Программа такая — сначала я рассказываю, потом — прения.
— Вот и оставь нашего лидера одного, — послышался голос Марики. — Дама, на мой взгляд, вы форсируете события.
Джебе и Тор засмеялись, Марика насупилась.