С другой стороны, переход от общения к рубке у рыцарей может произойти быстрее, чем утка крякнет; видал Денни эту братию, и не раз им с дядей Нилом приходилось уносить ноги от таких вот собеседников. Раз – ведет милый разговор о погоде, два – глаза становятся бешеные, а над головой меч крутится.
Вариант второй. Центр играет в игры. Галлюциногены, внушение… Правда, скрытых микрофонов он поутру в подушке не обнаружил, но это ничего и не значило. Их могло не быть, или их могли убрать – та же Анна Ивановна или Алексей Петрович. Непонятно только – зачем все это. По болоту он мог пройти и наяву…
– Усыпили и засунули ее в один из этих их целебных цветов, чтобы она забыла о своей любви. Но цветок отказался ее лечить, так-то вот. И когда она проснулась, она объявила эльфам, что уйдет из Великого Леса, если так надо.
– Дела, – буркнул Лерка. – Хотя, по-моему, все уже ясно… Иначе он бы сказал…
По деревне прошлись солдаты – неважно, чьей армии. Ни скота, ни птицы, ни зерна… И все мужчины со следами побоев на лице. Да и молодежи не видно – не иначе, мобилизовали. Вряд ли воевать – никакого толку в бою от необученного крестьянина нет. Но, может, копать что-то, или лес валить…
– Соседского мальчика вылечила, – отвечает девочка. – А он потом утонул.