— Что если Тортфорт всего, лишь таран и жертвенный барашек для кого-то более хитрого и в интригах изощренного? — Какой жертвенный барашек? Они все там что, поклонники «оставшегося бога»? — удивился император.
— Так точно, господин комбриг, на дирижабле, — заверил он меня, переходя на тот же язык межнационального общения.
— Сколько отсюда будет до ближайшей станции? — Двенадцать километров, — показал я по карте как пройдет полигонная ветка «железки» через Калугу.
— Я на другое и не рассчитывал, ваше сиятельство, — ответил я и соврал. Рассчитывал, еще как рассчитывал. Но язык мой — враг мой. Ну что мне стоило просто пообещать… Пока… Не оговаривая окончательных условий. Глядишь и угольный разрез бы упал мне, по крайней мере, в концессию. Впрочем, и так хорошо. В Тевакуле на открытых карьерах уголь и так самый дешевый в стране. А баржи у меня свои. Была бы концессия я бы туда еще и техники подбросил бы. А теперь бульдозеры и экскаваторы им пойдут только на коммерческих условиях. Хотя есть идея пропихнуть лизинг через «Бадон банк». Здесь такого еще не знают.
— И прокурор, и судья, и полиция, и все остальные гражданские и военные чиновники в городе Калуге и его округе, — заверил меня герцог.
— Только с этих легенд… никакого толку кроме неприятностей.