— Главное не дать им добраться до императора и до мертвых тел наших королей. Отогузы хоть и верят как все в империи в ушедших богов, но у каждого народа свои суеверия. Можно принести с поля боя мертвого короля — дело житейское, но если враг надругается над венценосным трупом — несмываемы позор на всю жизнь всему отогузскому войску, участвовавшему в битве.
— Это какой простор для маневра корпусной артиллерии открывается.
— Соединяю. Трубку подняли практически сразу? — На проводе, — ответил мне молодой мужской голос.
— Стой! Двенадцать, — негромко сказал он.
Морской порт в Щеттине бомбили регулярно всю зиму всеми оставшимися силами воздушной эскадры Плотто. И настолько интенсивно, что запас старых снарядов для переделки в авиабомбы к весне кончился. Плотто отписал мне, чтобы я как можно скорее предоставил ему свой проект новых бомб, хотя сам же констатировал, что портового и складского хозяйства в осажденном городе не осталось. Но война объект для бомбежки всегда найдет. Сделал и выслал патент, который, однако, в имперском комитете перевели в категорию рационализации воздушного снаряда Плотто. Теперь на дирижаблях появились нормальные авиабомбы по 350–400 килограммов, начиненные промышленной взрывчаткой, которую нельзя применить в артиллерии.
— Разливайте. И присядем к камину. Играть больше с вами не буду… Я не люблю проигрывать, а выиграть не хватит умения. Так что лучше просто побеседуем. Итак,… обычный субалтерн республиканской пехоты имеет неполную среднюю школу и два года военного училища. У вас же за плечами Высшая инженерная школа с отличием, а вот военного образования в вашей анкете я не нашел. Не удовлетворите мое естественное любопытство.