– Попал, – с удовлетворением ответил за Троя сэр Транниллерс. – Уж я-то их воплей наслушался, так они визжат лишь в тех случаях, когда кто-то портит им шкуры.
С этими мыслями он, тяжело дыша, добрался до вершины и сплюнул тягучую слюну, забившую рот. Странно, почему-то думал, что способен без проблем пробежать куда больше. Возможно, тяготы путешествия в ящике и последующие неприятности сказались на физической форме. Ну да ничего, дальше тянется короткий отрезок, где можно мчаться сверху вниз, вот тут он от них слегка оторвется, не такие уж они шустрые.
– Знакомый? Продолжай, – заинтересовался священник.
Хотя и без таких моментов его уважают все без исключения. И дело здесь вовсе не в том, что в первый день узники трюма спаслись именно благодаря ему. Да, это тоже сыграло свою роль, но главное вовсе не в смелом поступке. Просто у человека могучая аура, к такому невольно относишься с почтением.
– Пойдем отсюда. Мне тут, пока одна сидела, как-то не по себе стало. Подумала, а что, если наверху растет тессеркулла и бегают твари.
Бвонг неприятен, от него бывают проблемы, но Трой не будет против, если в бою тот прикроет его спину. Задиристость толстяка распространяется не только на слабых, при острой необходимости он влезет в самую самоубийственную схватку. Не из тех людей, которые предпочитают отсиживаться в сторонке, хоть при разговорах может проявлять такую осторожность, что это впору называть трусостью. Надо лишь постоянно держать его в ежовых рукавицах, не позволять делать все, что заблагорассудится. Он умеет подчиняться тем, кого уважает, но дай слабину, и может случиться что-то нехорошее. Как в первый день, когда из-за его выходки и поголовного ротозейства остальных из трюма вырвались рабы пепла.