– Мастер. Мне нужен мастер. Он или здесь, или вы знаете, как его найти.
Зачерпнуть поллитровой банкой воды из кастрюли, кинуть раздавленные таблетки, помотать, размешать… черт, вода еле теплая, надо было подождать. Ногу в тазик, и аккуратно… хрен тебе, дырка с другой стороны. И в воде еще не все растворилось.
Город от города отличается, даже и деревня от деревни. Где-то порядок с едой и теплом, где-то до людоедства доходит, где-то магов считают важными и ценными, а где-то достаточно и намека, чтобы собрать толпу линчевателей. Казалось бы, простая штука инет – картинки, смешные истории, чатики да бложики, но вот обрушили его, и не знаешь, что в пятидесяти километрах от тебя творится. Репортажи в коробочках не зря продают, есть спрос, хотят люди знать, что вокруг происходит, понимают, что это вопрос выживания. Так что если где-то открыто висят таблички «Покупка и продажа магических предметов», то это не значит, что на соседней улице тебя не расстреляют за один только вопрос.
Выстрел в затылок, между ушей, еще. Все, обмяк.
Справа деревенский, слева Илья, под ногами грязь да лужи, снег сошел весь, но очень уж стало много воды на дороге. Мальчишка рассказал, явно беспокоясь о своих, что в Белое, село рядом с дорогой, приехало два грузовика и несколько легковушек. С ними несколько военных, пара магов и какой-то тип из Нежиновки, райцентра, что по трассе в другую сторону, от нас чуть подальше, чем до Гнединска. Мы, получается, между ними живем, но если в деревне все считают, что мы к Гнединску относимся, то эти решили, что мы на их земле. И пришли собирать дань. Как в песне: «Запалил станицу, вырезал станицу, местечковый, трехъязыкий жадный продотряд», причем два дома они запалили в прямом смысле, когда жители не захотели выходить. Было это с утра, и Степаныч решил, что, ободрав Белое, приедут и к нам. М-да, чего ж председатель сам не послал ко мне? Или все никак не хочет пойти на поклон? Доигрался ведь почти!
– Хороший вопрос. Слышал. Есть такие у наших… – Он явно замялся, не желая говорить.