Выпрямившись, я, ради успокоения, вытащил четки и, перебирая их, вышел из-за угла, словно простой гражданин, возвращающийся домой.
Он пожал плечом и попытался поудобнее устроить ногу, одновременно недовольно растирая шею.
– Никак. Но меня за него уже не раз принимали. Раздражает.
Да похрен, пусть хоть забудет. Лишь бы жил, а прошлое оно всегда умирает, ну его, это прошлое.
Студент постоял с раскрытым ртом и ушел к себе за печку.
Ноут закрыть и положить в сундук, выменянный у старухи в деревне. Вещь! Тяжеленный, окованный железными полосами, на внутренней стороне крышки всякие наклеечки, в том числе и дореволюционные. Если свернуться, то на нем спать можно! Я проверял.