Да, провинности были, да, он меня наказывал, но наказание за неправду в стократ превосходило те, что выпали на мою долю. Я видела, что стало с одной чужой молоденькой торхой, которая, пытаясь скрыть оплошность, запуталась в паутине лжи: мухи покрывали её, иссеченную кручёной, с шипами плетью. Она провисела так до заката, а потом её увезли. Куда, лучше не думать.
В начале июня, через два месяца после отъезда хозяина, здоровье госпожи резко ухудшилось. Она жаловалась на постоянные недомогания, тошноту по утрам, боли в спине, целыми днями лежала и просила распылять по комнате любимые духи: от их запаха дурнота отступала.
Ехать никуда не хотелось, но мои планы никого не волнуют. Любимая игрушка должна быть всегда под контролем. Постоянная опека постоянный контроль — и неистребимая уверенность, что это моя мечта. В Арарге — может быть. Для такой, как я — существа второго сорта.
Молниеносно, как по команде, вылетели из ножен клинки.
— Мне сразу идти к квиту, хозяин? Или дозволите повеситься самой? — обречённо прошептала я.
Пару раз я делила постель с хозяином без капель. Не могла взять их с собой: некуда спрятать, чтобы не нашли. Раздевалась я при норне, а то и он сам раздевал. К счастью, месячные наступили в срок, но слепо полагаться на судьбу не желала. Вспорола подкладку нижней юбки и извлекла из тайника поддельный рецепт. У меня было заготовлено несколько экземпляров, которые каждый раз выписывала на разных людей. На этот раз на норину Ларели.