— Поучилась бы, деточка, а то, по словам Сашера, холодна, как лёд.
Оказывается, всё было не так уж и плохо. Хозяин, наверное, показал героическое терпение, учитывая вчерашнее состояние норины. Впрочем, я по себе знала, что он мог.
— Иди сюда, погладь его, — поманил меня виконт.
Был июль месяц, и тёплый ветер колыхал занавески гостиничного номера, куда, оправившись, перебрался виконт: он не желал стеснять меня.
Почувствовав, что я пошевелилась, он во сне ещё крепче прижал к себе.
— Благодарю вас, хозяин, но я не могу пить с вами. Не угодно ли, чтобы я закрыла окно?