Я вздрогнула и от неожиданности выпустила конец самодельной верёвки. Теперь она сиротливо белела внизу, укоряя меня в малодушии.
И вот я на улице. Дом, где я была вещью, остался позади, а впереди — неизвестность.
— Ты за телом следи, как денежка появится, купи себе масло или крем и втирай.
Она так трепетно и нежно обнимала мамину шею! Я это видела, потому что первой приходила пожелать госпоже доброго утра и одеть её. Пробовала одевать и маленькую норину, но куда там! Либо мама, либо кормилица.
Как я понимаю, мои спутницы должны были стать моим «конвоем». А, может, я была слишком подозрительна, ведь отпускали же меня одну за покупками? Да и не станет Маиза шпионить.
Свист рассекаемого плетью воздуха заставил закрыть глаза и сжаться сердце. Но удара не последовало.