Архип запротестовал, но Максим Петрович был непреклонен. Он достал из шкафа старый матрас, свернутый в толстую трубку.
Архип в тревоге обернулся и увидел, как вождь, схватившись за сердце рукой, упал головой на сиденье.
— Да ты фуфайку-то сними, — засмеялся агент. — Или вы в своей Твери в фуфайках кушаете?
Агент понимающе закачал головой, зашлепал губами и, отстранившись, откинулся на спинку дивана. Теперь он смотрел на Архипа с жалостью, словно гибель прадеда потрясла того не далее, чем вчера.
— Пройдите, Матвей Игнатьич, — позвала секретарша.
Автомобиль вполз на широкий проспект и медленно поехал по влажному асфальту.