Сирин переглянулся с Вортоном, тихим свистом подозвал своего гарр’краши и вынул из переметной сумы перчатки и моток тонкого, очень прочного черного троса из паучьей шелковой нити.
– Да не туда смотришь, – досадливо одернул Харон. – В дай’тэн ныряй!
Решившись, я заглянул прямо в лицо Триона. Изумрудные глаза стали почти черными. Долг, ужас, обреченное понимание… Прости меня, братик! Я знаю, что сам себя погубил. И отлично понимаю, что, скорее всего, отец откажется от меня или вообще отдаст Линиэлю, дабы свести «политические потери» к минимуму, но я действительно не мог поступить иначе. В конце концов, это была хорошая попытка!
– Слева провисает угловая Нить, подтяни! Ага, вот так… Теперь больше энергии на центральный узел, еще больше… стоп, сожжешь! Ну вот, теперь осторожненько отпускай!
Ну, я бы, например, серьезно разозлилась, окажись на ее месте. Отсюда возникает совершенно резонный вопрос: почему она так спокойна? Может, это как-то связано с Нес’тарром?
– Да я их обычным провел, – пожал плечами мужчина. – Тащить весь скарб и верховых животных по лестницам – это извращение!