Ромка и Лина так и вовсе таращились на пятого участника, как на ревоплощенного Конфуция.
Дернувшись, я стукнулся головой обо что-то металлическое и окончательно проснулся.
– Я подожду, – коротко сказал Борисов, вразвалочку подходя к «шкоде» и залезая назад.
– Сумрак регулирует равновесие, – проговорил я. – Создает, например, зеркальных магов.
Она провела пальцами по лбу, будто пытаясь разгладить морщины, которых у нее не было и уже не будет никогда. Я смотрел на ее лицо и чувствовал боль. Простую, постоянную, равномерную боль.
– Амфоры разрушаются при выбросе ассоциаций Иного, – сказал я, ожидая, когда же перестанет стучать в голове. – Мы с вами только что ознакомились с тем, что волновало Ночной Дозор Севастополя.