– Это правительство ни одно дерево не украсит, – буркнула я. Понимать стоило и так, что украшения из них плохие, и что дерево обломится, и вообще, фиг с два их повесят! У нас мораторий на смертную казнь.
Через несколько минут она опять светлела. Лекарство было доставлено в вену, вена закрыта. Если требовалось ввести что-то еще – следовало подождать пару минут. И опять прикладывай пузырьки с лекарством, когда присоска покраснеет. Дешево и сердито. Воздух в вену не попадает, боли никакой, кроме того, присоска дешева и восполняет свои ресурсы. Хотя эту нам потом придется уничтожить. Так, на всякий случай.
– И я тоже. Когда я думаю, что мы могли не встретиться, – сердце замирает от ужаса.
– Да. У нас бы такое правительство в этой реке и на плывучесть проверили. Правда ли, что оно – не тонет?
Но я была в родном мире. Это точно! И даже в России.
– Профессор Козлимник Алессандр Парисович, прошу любить и жаловать, – прокомментировал муж.