— Не называй его так! — тут же набросилась на нее блондинка.
— Какую вещь? — одновременно спросили эльф и батюшка.
И вот передо мной стали возникать картины: светлые низенькие домики, ухоженные пятачки садов перед ними и мужчины, много мужчин-воинов в простых домотканых рубахах. Они ходят, что-то обсуждают. Мрачные. Сильные. И вдруг плач, плач ребенка в колыбели, и мужчина, склонившийся над ним… И снова плач… жуткий, надрывный, безнадежный… Картинка меняется — женщина… беременная… одинокая… отчаявшаяся… «Почему?» — шепчу я одними губами… «Потому ш-ш-што», — шипит мне в лицо змея, и я с ужасом смотрю в ее желтые, с вертикальными зрачками глаза. И тут же отступаю — это глядят на меня глаза заключенного! Он смотрит на меня пронзительными змеиными глазами.
«Девятое число? — тихонько зевнула я. — Это же через пять дней?!»
— Вы что можете сказать, террины? — Эльлинир напрямую обратился к нам.
— Ты по названиям читай, — посоветовала Зила. — Многим даны имена своих создателей, они-то и особенно популярны, а значит, и действенны!