— Погоди, ведь полиция мне сказала, что ее нашли убитой.
— По поводу работы. Я предложил бы построить вашу работу так: одну половину дня вы отдаете своим обычным рабочим обязанностям, а вторую половину времени будете посвящать чисто конструкторской работе — разрабатывать легкий пулемет. Теперь о насущном. Денежное содержание у вас остается таким, как и прежде, но плюс к этому вы будете получать усиленные продовольственные пайки. И последнее. Все ваши идеи, получившие практическое применение, будут щедро вознаграждены. Теперь о пополнении. Скоро к вашему коллективу присоединиться один молодой человек, Георгий Шпагин. Помогите ему как можно быстрее освоить профессию оружейника.
— Пирожки, горячие!! С пылу, с жару!! Хватай сразу пару!! Папиросы «Пушка», «Дукат», «Заря»!! Налетай, не робей, разбирай веселей!!
— Сколько угодно, господа! — нагло усмехнулся ротмистр, стоя под большим портретом Николая II, висевшего над его рабочим столом. Нарисованные глаза государя России смотрели сверху на либеральную интеллигенцию зло, жестко и издевательски. Сейчас именно таким виделся этим господам либералам его взгляд. Они молчали, нутром чувствуя, что наглый ответ, как и поведение жандармского офицера, полностью отражает достигшие их ушей слухи о расширении полномочий политической полиции. Теперь предложение ротмистра выйти на улицу к разъяренной толпе казалось уже не простым издевательством, а прямой угрозой. Жандарм с немалым удовлетворением какое‑то время наблюдал за нарастающим страхом в глазах бывших депутатов Государственной Думы, а потом вдруг сказал: — Если позволите, господа, я вам дам маленький совет.
Через два дня прочел в газетах статью о таинственной квартире и двух трупах. Как оказалось, в квартире был еще один тайник, в котором нашли мешочек с тремя десятками драгоценных камней.
Судя по тому, что Бадмаев ничего не стал спрашивать, его уход на кухню был заранее запланирован для того, чтобы дать Распутину время для разговора со мной наедине.