Цитата #1267 из книги «Авиатор»

Сегодня мы с Гейгером были на Смоленском кладбище. Утро начали со службы в храме Смоленской Божией Матери (я начал, а Гейгер сидел снаружи), затем пошли в часовню Ксении Блаженной. Ксению, оказывается, недавно канонизировали. Я ведь помню, как когда-то мы с мамой заходили в часовню, и Ксению уже тогда почитали: приходившие оставляли записочки. Мама сказала: “Напиши и ты”. Я написал. О чем я тогда просил?

Просмотров: 13

Когда Бабушкин связывал меня, когда закатывал рукава, я не боялся. Думал, что так он меня пугает. Но он не пугал – бил и делал это с некоторым даже удовольствием. Молча. Я тоже молчал. Впоследствии я видел в жизни много избиений, они сопровождались криком и руганью, но это – из-за своего безмолвия – было самым необычным. Задав единожды вопрос, Бабушкин решил бить меня до тех пор, пока я не отвечу. Я же молчал не из героизма. Я словно бы впал в беспамятство и слабо понимал, что происходит.

Просмотров: 8

Вот ведь, оказывается, и в администрации президента способны прислушиваться. Ордена дали обоим – мне и Иннокентию. Только мне – орден Почета, а ему – Мужества. С его стороны выше всего они ценили все-таки мужество. Которое, как сказал я ему, сообщая о награде по телефону, непременно рождает почет.

Просмотров: 8

– Да так, разные люди, – говорит, – в сравнении с тобой не очень важные. Мелкие свидетели моей жизни.

Просмотров: 11

Меня раз за разом спрашивают, как я выживал в лагере. Имеют в виду не только физическую сторону жизни, но и ту, что делает человека человеком. Вопрос законный, потому что лагерь – ад не столько из-за телесных мучений, сколько из-за расчеловечивания многих, туда попавших. Чтобы не позволить истребить в себе остатки человеческого, нужно этот ад хоть на время покидать – хотя бы мысленно. Думать о Рае.

Просмотров: 14