Домой я вернулась позже Платоши. Когда он спросил, где я была, я рассказала ему, хотя первоначально не собиралась. Я боялась, что рассказ о церкви откроет ему, насколько серьезным мне кажется его состояние. Боялась, что это может его окончательно добить. Но я даже не догадывалась, что в меня войдет такая радость и что я смогу ею поделиться.
– Что вы чувствуете, – спрашивает, – оказавшись в новой, по сути, стране?
Сегодня впервые мы с Иннокентием поговорили о его здоровье серьезно. “Точнее – о нездоровье”, – поправил он. Хорошо, что шутит…
Заходил несколько раз Гейгер, похлопывал меня по плечу. Похлопает и выйдет, не говоря ни слова. Что тут, собственно, скажешь?
Не получив ответа на свой вопрос, он всё же задал мне другой.
Речь пойдет не об индивидуальном – об общем. О том, что все воспринимают одинаково.