Я и пискнуть не успела, как Тейт подскочил ко мне, приподнял волосы — и мазанул по шее чем‑то масляным, холодным. Затем отступил, полюбовался и зажмурился, вдыхая всей грудью.
Тейт засмеялся, глядя ему вслед. Даже пополам согнулся — так было весело. Но Кагечи Ро почему‑то не спешил радоваться лёгкой победе.
— Наконец‑то. Все‑таки твоя устойчивость не безгранична, — произнес он, пока я спешно стряхивала остатки биокинеза, приводя организм в порядок. Инкуб шрахов… Сердцебиение и жар уняла, а вот сладкое головокружение осталось, хотя мысли и прояснились. — Хотелось бы в награду тебя утешить, но, увы, новости плохие. Ты никогда не сможешь видеть иную реальность этими глазами, Трикси Бланш. Смирись.
— Нет, — тихо ответила Диккери. — Пайн никогда не говорил о Лагоне. Он жил в горах один.
«Что именно?» — хотела уточнить я, но вовремя прикусила язык и задумалась. Первые две ступени, наверно, не подойдут — это фактически гипноз, заставляющий ограниченное число людей видеть несуществующий образ, причем желательно накладывать его на что‑то реальное. Полезно, например, когда учитель идет между рядами, а у тебя шпаргалка лежит на самом заметном месте. Можно тихонько превратить ее в чистый лист. Или, к примеру, нацепить другое лицо, чтобы избежать встречи с бывшим на вечеринке.
— А теперь, пожалуйста, заново, по порядку и поподробнее.