— И Айка, — подтвердила Митчи. — Кагечи Ро не видела…
— Первые пороги прошли, — откликнулась Лиора, оборвав песню. В груди кольнуло от сожаления — быстро тающего, но острого. Странная, переливчатая мелодия удивительно подходила этому месту и состоянию — подземной реке, пещерам и смутному ощущению надвигающейся опасности. — Ты даже не проснулась. Так устала?
Звук собственного голоса успокаивал. Легче верилось в то, что я жива.
Затем просыпался Итасэ, вершил в одиночестве гигиенические процедуры и шел готовить завтрак, транслируя на весь лагерь убийственное недовольство. Дивный мысленный фон гарантированно будил насЛиорой, а пока мы умывались или сушили волосы, наконец поднимался Кагечи Ро — глубоко несчастный и хронически сонный до полудня…
— Тейт, — позвала я тихо. — Слушай, а как долго обычно учатся в Лагоне?
— Да, — уверенно ответил Тейт. — Ты нужна как художник и творец. Никто другой не справится. Ты такая единственная.