– Я знаю, о чём ты думаешь, – заявила девушка.
Вилен забрал круто вправо, стараясь обойти опасную зону через рынок. Это стало ошибкой, видимо, какой-то отряд или стая мутантов, решившая так же, вышли аккурат на кусты, и каждый павший дал жизнь новому ростку. Уже через двадцать метров Вилена встретил просто шквальный огонь. Если бы кусты обладали разумом, а не инстинктом, на небольшом открытом пятачке они просто не оставили бы ему шансов. «Выдох» шести или семи кустов парень услышал раньше, чем из марева вылетели шипы, и успел отскочить за ларёк, на котором уцелела вывеска «Овощи и фрукты». Поняв, что здесь не пройти, Вилен посмотрел в сторону кольца, на котором раньше разворачивались троллейбусы. Он помнил, что там тоже торчала пара кустов, может быть даже больше, но это направление всяко смотрелось лучше, чем рынок, буквально засаженный кустами.
– Откуда и куда путь держите? – продолжил он.
– Я не о том, – промурлыкала она. – Просто ты другой. Энергия у каждого человека разная и не всякая мне годится. Например, в злых людях она темная. Ёе много, но она не может меня питать, если я, конечно, не решу заменить свою полностью. Но тогда и я изменюсь. Так вот, твоя энергия, это – нечто. Не знаю почему, но ты словно светишься, во всяком случае для меня. Только не визуально, а словно бы на вкус. Мне хватило минуты, чтобы почти полностью восстановить силы. А тогда, с тем ренегатом, я смогла восполнить себя едва ли наполовину, выпив его целиком. Я знаю, что немного напугала тебя и доставила ощутимое неудобство, но…
Пятый этаж тоже был жилым, пара огневых точек для снайперов в счёт не шли. Там Вилен подобрал две винтовки СВД, один «Винторез» и по два цинка боеприпасов к каждому стволу. В доме оказалось прилично оружия. Ильич не вёл точный подсчёт, но единиц сто набралось. Правда, в этот перечень он включил пистолеты и даже десяток охотничьих ружей. Похоже, тот, кто командовал здесь омоновцами и простыми милиционерами, сумел перетащить в этот дом всю «оружейку» города. В общем, ребята постарались. Как говорил Наф-Наф: «Дом умного поросёнка должен быть крепостью». Вилен всячески поддерживал подобную философию, поэтому у него дома, помимо табельного пистолета, хранилось ещё четыре ствола. Один пистолет и три различных ружья. Два легальных, одно – «левое», снайперская винтовка Мосина, абсолютно незаконно извлечённая с мобсклада и доведённая до ума знакомым оружейником. Деревянные части были заменены на великолепную ложу, выполненную из карбон-кевлара. И если обычная «мосинка» весила более четырёх килограммов, то переделанный вариант едва дотягивал до трёх с половиной. Помимо оружия, согласно всё той же заповеди Наф-Нафа, у Вилена дома хранилось около пяти сотен патронов. По сотне к «мосинке» и каждому гладкостволу и две сотни к пистолету. Там, дома, это всё уже было под рукой. Здесь же приходилось собирать арсенал заново.
– Слушай, а этот шкаф явно не отсюда, – оглядывая кабинет, заметил Вилен. – Раньше в таких документы хранили. Он тяжёлый, из толстого железа, а на паркете – свежие следы, волокли его с большим трудом, явно.