– Сутки, как мёртв, может больше, – подвела она итог.
Нет никакой вероятности, что всё сущее будет существовать вечно. Могущественные цивилизации обратились в пыль, оставив после себя с десяток древних памятников и неясные записи. Так и мы когда-нибудь канем в небытие, и мародёры, гордо зовущие себя археологами, будут бродить по разрушающимся городам, заросшим травой и деревьями. А может, и не будут, поскольку бродить по ядерной помойке даже в костюмах с наивысшей защитой нецелесообразно. Но человечество ищет новые горизонты. Отчаянные одиночки совершают прорывы, пытаясь приоткрыть дверь для миллионов. Так изобрели Интернет: делали для себя, а вышло – для всех. Так появились самолёт и электричество. И именно так один физик открыл проход в другой мир…
– Даже не знаю, – озадаченно произнесла девушка. – С одной стороны, нам это всё без надобности, с металлами проблем нет, есть потребность в топливе, запчастях и многом другом. Например, в пище и медикаментах.
– О детстве, – честно признался Вилен. – О том, как это было волшебно: буржуйка, чайник, запах смородины.
– Что? – задумчиво поинтересовался Ильич. – Тебя мне слушать гораздо интересней. Вся моя жизнь раньше делилась на две части: до войны и после войны. У меня один глаз, несколько ранений, потом – работа в охране института. Больше и рассказывать нечего.
– Пора в путь, друг, – погладив пса, устало произнёс Ильич, – сегодня нужно покинуть Москву.