Цитата #27 из книги «Мумия»

— Все обойдется, Люба, — сказала мама. — Бывает…

Просмотров: 8

— Всегда предупреждали… — нахмурилась мама. — Что же ты вчера-то молчал?

Просмотров: 9

— О, господи, — сказала мама предпоследним голосом. — Не будешь забывать вечерами… сказал бы вчера, попросила бы Раду Валерьевну, чтобы выписала тебе освобождение…

Просмотров: 8

— А вот эту сеть моя бабушка вязала, — сказала Машка. — Не одна, конечно…

Просмотров: 8

В автобусе Руська уснул. Разбудила его Галя Карповна. Оказывается, всех развозили по домам, и больше того — завтра на уроки можно не ходить, и еще больше — мама или папа могут завтра не идти на работу, вот талон на отдых, передай им… Руська не помнил, как добрался до кровати. Он спал, ему снился почему-то кошачий бог, как он долго и тщательно вяжет оберег, надевает на шею, оглядывается через плечо, хитро подмигивает и делает Руське «козу». Как он сказал? Сад… сер… седельки? Что такое седельки? Надо будет спросить… Потом приснилась мама, она сидела у стола и плача, втыкала булавку в какую-то бумажку. Мама очень боялась, но все равно втыкала и втыкала. Потом сожгла бумажку на огне. Мама, позвал Руська, но вместо мамы подошел кошачий бог и сказал: гордись, теперь ты настоящий пионер. Почему галстук красный знаешь? Это цвет крови, пролитой… — сказал Руська и испугался чего-то. Правильно, сказал кошачий бог, вот смотри: он сжал галстук в кулаке, и закапала кровь. Мама! — опять позвал Руська, открой, открой глаза, сказала мама, скорей открой! Руська открыл. Завешенная газетой, горела лампа, и за столом сидели отец и тетя Люба, Машкина мама.

Просмотров: 8