— Хорошо. — Ийлэ подняла воротник шубы, раздумывая, не спрятаться ли под медвежью шкуру?
И молчит. Ждет. Чего? Того, что Нира признает его правоту? Этого не будет, потому как…
Бумага. Белая. Плотная. С характерной золотой вязью. Лоза и терний. Странно, что все еще лоза и терний… это геральдическая, королевской канцелярии, для бумаг особо важных… и должны были заменить. Почему нет? Или в этом городке всем плевать, на какой бумаге оформляют договоры…
Натова девчонка грозы боится, она пусть и человек, но чувствует его настроение и пугается, не столько за себя, сколько за Ната. Жмется к нему, улыбается виновато.
— А если вдруг… то не стесняйся убегать. Или на помощь кликнуть. Идет?
Старик? Отнюдь, не старше отца. Седой, конечно. И взгляд уставший, но ненависти в нем нет. Уже хорошо, с теми, кто ненавидит, разговаривать сложно. А Райдо весьма на разговор рассчитывал.