— Да? — Он повернулся к ней, уставился… глаза-зеркала с темными зернами зрачков.
— И… и, наверное, ты прав… если бы собирались уехать… нет, мама какие-то вещи собрала… белье там… и несессер дорожный… тоже смешно, она дальше города не выезжала, а несессер дорожный был…
Браслеты, от которых руки стали тяжелыми, неподъемными почти.
— И мы не умнее, если в это дерьмо ввязались…
— Не собираюсь забывать, что я лишь гость. — Кривая, вымученная улыбка. И взгляд скользит по холлу, подмечая мелочи.
— Не бойся ее обидеть. Поймет. Или не поймет. Но тогда уж пусть лучше не понимает сразу, пока вам нечего особо делить. Но я думаю, что она — девочка сообразительная… хотя нет, скорее мудрая… уж не знаю, откуда что берется, но женщины — или равнодушные, или мудрые, или дуры… будем надеяться, что тебе повезло. Еще пирожка хочешь?