— Да очевидно, что в последний раз ее открывали лет сто тому…
Ненавидели? Презирали? Или знали о ней все-все? Псы не спешили делиться знанием. Смотрели издали.
А Ийлэ промолчала. Но молчание это было сосредоточенным, и ему безумно хотелось понять, о чем она думает. Спросить?
Придется. Ийлэ и училась. Казалось, что она уже и научилась даже, если подобное возможно, но вновь все изменилось.
— И уже начинаю об этом жалеть. — Райдо пальцы поцеловал. — Вот скажи, что за жизненная несправедливость? Почему больных любят и жалеют, а здоровых нет?
Взять себя в руки. Нет, ее нервозность в нынешних обстоятельствах понятна, но Ийлэ не желает доставлять им удовольствие. Она провожает взглядом шерифа и Гарма, а потом спускается в гостиную, где устроились Альфред с Видгаром, и возвращается наверх, к комнате Райдо.