Добрый корабль «Морнвьева», ранее имевший двадцать три матроса экипажа, теперь несет на палубе лишь одного безбилетника. «Морнвьева» режет килем облака и ветер, как сонное видение. Сигруд стоит у штурвала, попыхивая трубочкой, и правит на зюйд-зюйд-вест.
Иногда я думаю: а что, если континентцы походили на косяк рыб, который может спугнуть и направить в другую сторону одна-единственная рыба, за которой следуют десятки остальных? И так посверкивающее облако чешуи в глубине океана неожиданно меняет свой курс…
– Репутация Мулагеш изрядно подмочена, – отмахивается Винья. – Охранять Склад было ее обязанностью, и что? От Склада осталась груда пепла. А твоего дрейлинга я даже слушать не буду – ты бы мне еще предложила проконсультироваться с бешеной собакой… Но самое главное, Шара, дорогая, в том, что ни один оперативник на всем Континенте не докладывал ни о чем похожем. Никто не заметил твоего заговора.
Он притаскивает из кухни пустой котел, наливает туда суп и гулко стучит ложкой по краю.
Шара сердито поджимает губы – выходит, нет проку и в том, чтобы вопросы задавать.
– Нет времени объяснять. У нас телеграф работает?