– Отлично. И последнее. Вынуждена спросить: у тебя есть одежда для вечеринки?
Внутри белый лоскуток. Нет, не от галстука, от чего-то другого. Она осторожно вынимает его и расправляет на свету.
Один мужчина у барной стойки пытается ухватить свою чашку. Руки его не слушаются, глаза медленно смигивают, как у совы. Марья подзывает официанта, кивает на мужчину и говорит: «Ему уже хватит». И отсылает мальчишку.
И вот они на втором этаже. Предводитель поднимает затянутую в перчатку руку. Они замирают на месте. Предводитель крутит головой, внимательно оглядывая коридор сквозь черные щелки маски. Потом жестом приказывает Чейшеку и двоим другим – обыскать этаж. А сам с остальными идет выше.
И он насаживает шляпу на голову и гордо удаляется. Кто-то в толпе орет: «Вон она!» – и ворота высвечивает яркая фотографическая вспышка.
– А ничего, – замечает Мулагеш, – что это произведение искусства сейчас шаромыжится по городу и людей жрет?