– Я знаю, что именно с его помощью вы перемещаетесь по городу, – чеканит Шара. – Машины, люди – заезжаете в переулок, едете по нему, а потом – раз! И исчезаете. Это похоже на… чудо, мой мальчик.
«Эти люди скорей умрут, чем признают, что мир изменился», – думает Шара, покачиваясь на заднем сиденье автомобиля.
– Значит, скоро мы окажемся… прямо под ней.
Шара берет последний листок, аккуратно его переворачивает и кладет к остальным.
В течение нескольких секунд на лице его сменяется множество выражений: растерянности. Узнавания. Изумления. И гнева. А следом тонкие черты его лица принимают вполне знакомый вид: губы кривятся в высокомерной, самодовольной усмешке.
– Нет, – отвечает Олвос. – Люди связаны с богом отношениями типа «ты мне – я тебе», а мы пришли к консенсусу, что эти отношения исчерпаны. Но подобная стратегия – задать определенный ход мысли, а потом самоустраниться – не всегда приносит хорошие результаты.