– А ты что будешь делать? – интересуется Сигруд.
Сказав это, он наступает на больную мозоль. Потому что Шару уже давно посещает мысль: а что, если Воханнес Вотров… не в себе? Уж больно странно себя ведет. Зачем выдавать ее? Зачем ему, когда он получил ровно то, чего хотел от сайпурского правительства, избегать с ней встреч – ведь она же теперь официальное лицо, представляющее Сайпур в Мирграде? С чего бы ему, человеку, чью жизнь изуродовало колкастанское воспитание, бормотать в пьяном сне строки из Колкаставы?
– Возможно, что и нет. Но я думаю, что… наказание и благословение Колкана – одно и то же.
– Ну ладно! – свирепо орет она. – Покорнейше прошу оторвать глазики от горизонта и двигать тазом в сторону оборонительных сооружений! Быстро укрепляем стены, на батареи выносим огнестрел! Быстро, я сказала!
Она ложится на спину. Воханнес кривовато улыбается, садится рядом и, опираясь на руку, зависает над ней. Их бедра соприкасаются.
– Выходит, мораль мы оставляем за порогом допросной камеры.