В прошлый раз вокруг почти ничего не изменилось, но в этот… о, здесь все по-другому! Белый город исчезает, а сверху льется фиолетово-голубоватый свет утра. Вокруг бесплодные песчаные горы. Из меловой почвы торчат искривленные деревца – они низко пригибаются к земле, словно пасущиеся животные.
– Сущие дикари, не правда ли? – сказал он.
– Это существо из кожи и костей, – поясняет Шара. – Но это не его кожа и кости. Увы, но где-то внутри находятся и смертные останки Ирины Торской, которые чудище приспособило для своих надобностей.
РЕСТАВРАЦИОНИСТЫ ПЛАНИРУЮТ МАССИРОВАННУЮ АТАКУ ТЧК
Мирградский университет прячется в тени городских стен на западной окраине. Это целый каменный лабиринт комнат, переходов, двориков. На потемневших от дождя стенах расцветают темные пятна мха, плиты полов и тротуаров стерты до гладкости – наверняка множеством ног, ходивших по этому камню в течение долгих веков… Толстые и раздутые печные трубы напоминают осиные гнезда, а не детали архитектуры – так не строят, по меньшей мере, вот уже несколько столетий.
– В Солде, – неверяще уточняет Незрев, – почти миля ширины!