– Во всяком случае, мне на глаза ничего такого не попалось… – с отсутствующим видом откликается Шара.
Мулагеш, как каждый военный – да что там, каждый сайпурец, – в детстве мечтала быть как кадж. И вот сейчас ее мечта готова сбыться – и что же, одна мысль об этом приводит ее в ужас! Каждый сайпурский ребенок вырос в тени общего кошмара: Божества, огромные неясные сущности, подобно гигантским рыбам ворочающиеся в глубинах истории… Шара рассказывает о них, словно они политики или генералы, но для Мулагеш и остальных сайпурцев они – бука, мрак и ужас, чудища, которых даже называть по имени нельзя, мало ли что…
Волько ошеломленно смотрит на него, не в силах выговорить ни слова.
– З-зараза… – бормочет Воханнес. И смотрит на реставрационистов. – Так. Так, давай-ка мы развернемся…
– Кто? Кто это? – Он облизывает губы. Одежда его мокра от пота.
Колкан направляет на него палец. Волька застывает на месте.