– А женщина имела к этому какое-то отношение?
– Я спрошу без обиняков, господин Ярославцев, – ровно говорит Мулагеш. – Вы ведь не дурак, правда? Вы ведь больше не будете вешать над лавкой божественную сигилу, чтобы привлечь покупателей?
Сигруд злорадно улыбается, припоминая, как, размахивая руками и ногами, падали сквозь облака черные фигурки, летя навстречу твердым объятиям матушки-земли.
– Пережить, – вздыхает Шара, опускаясь в воду. – Пережить – а дальше что делать?
– Бери их, Шара. Ты же этим на жизнь зарабатываешь? Вот возьми и размажь его.
По правде говоря, на Континенте нам почти не пришлось воевать. Боги умерли – или умирали. Земля умерла – или умирала. Мы видели ужасы, которых не описать словами. Да и не хочется их описывать. Война, большей частью, шла в наших душах.