– Прости меня, Во, – шепчет Шара в темноте.
– Значит, Жугов и был тем богом, которого убили последним.
Тут парнишка делает глубокий вдох – волнуется. И принимается что-то напевать.
Глаза Олвос ярко блестят, словно бы под веками у нее скрыты огненные кольца. А потом пламя в ее глазах угасает.
Где-то в темноте пищат тоненькие голоски.
«Я знаю, где мы, – думает Шара. – Я читала об этом».